То ли на праздник, не знаю, что дарить. А в город-то на рынок по товарам, А она рассказывает. А у них три девки, <Смеётся>. «Вы, девки, – говорит, – смотрите, – говорит, – как, – говорит, – придёт, – говорит, – Змей Горыныч, будет, будет хвостом об угол бить, Вы не открывайте!» ( <Нрзб>, сказка-то короткая, я тогда захохотала, её прервала, говорю: «Больше не рассказывай» Дак я её не дослушала до конца).
Сидят девки вечером, лучину зажгли, это, прялками-то тут бренькают, пряжу прядут, дак. Вдруг, об угол, говорит, хвостом, Змей, говорит. А э-э … Змей Горыныч да стукает, да и говорит: «Открывайте суцки, блятки! <смеётся.> А то стены нарушу». <Смеётся.> Девки задрожали, прялки из рук вывалились… а он опять хвостом по углу-то: «Открывайте, суцки, блятки, а то стены нарушу!» «Мама, – говорю, – ты чего это, – говорю, – с мала детей к матюкам приэ…» «Шо, этакая сказка… Не мешай». <Смеётся.> А я говорю: «Эдакая, да?.. Суцки, блятки!» Ой… Открывайте, суцки, блятки, а то стены нарушу. Это я говорю, вот когда свадьба идёт, обычно по старому обычаю, если вот не пускают в дом этих… ре… там ребят, кто гуляет, а выпить-то надо, дак они по углу колотят… палкой. <Смеётся.> Дак вот и я гово-рю, это говорю, как на свадьбе, говорю. Дак он по углам хвостом колотит, да вот выпить просит. Вот. Она и говорит: «Эдакая сказка». Я говорю: «Дак эдак». Я её тогда и всё руга-ла: «Мам, ты не рассказывай больше сказок». А она им шепотом чего-нибудь там. <И сама Липина В.И. начинает шептать.> Так говорит. Я говорю: «Хватит, мам, говорю, там, гово-рю, сочиняешь всё чё-то». Нет, говорит, это я всё говорю, это взаправдашняя сказка. Дак, у неё, видишь, всё она рассказывает всё из жизни. Я говорю, нет бы «Жили дед да ба-ба…», у неё: «…мужик да баба». Вот поехали туда-то. Вот она из жизни, дак так и расска-зывает всё. Я говорю, ой, мамка. А у неё всё суцки, блятки. По го`вору вот: вот «ч», я вот первое время не… не могла понять, Муж у меня всё время на цыган говорил «чиганка», «чиганка». Вот «чиганка» говорил. А где «ч» говорить, наоборот, «ц». Вот. Как-то меняет-ся. Сейчас-то вот уж, не знаю, как он, вроде… или я не замечаю уже, привыкла. А понача-лу я всё время: что так говорят? Где «ч» ставили «ц», где «ц», наоборот, «ч». Чиганки… «Ой, чигане ходют, бродют!» Чигане… А вот а уж если, например, сказать вот как это, она: суцки, блятки, суцьки, суцьки, суцки… А говорю: «Мам, почто суцьки? Говори!» «А это говорится!» Вот. Говори настоящо: сучки, блятки!... «Нет, суцьки». Дак вот она уж «ц»… Дак вот и у меня муж… Я поначалу всё… Слушай, это, говорю, я говорю, надо пе-реводчика, говорю, чтобы тебя понять, а потом ничего, привыкла. И уж стало всё равно. Поначалу… Да он и сам-то дак… Что я, видно, разговариваю с ним, и он как-то сам-то ричь-то исправлял свою. Вот… И это… не стал уже. Или я не замечала. Вот ещё…